Эссе

|

Поэзия

|

Дебют

---

ГРАФ ЭТЕР ОБОРОТЕНЬ
 

Говорить о формализме…

Говорить о формализме, оставаясь вне его, достаточно трудно, поскольку современный формализм инкапсулировал и превратил литературный самоанализ в произведение искусства. Однако, попытаюсь рассказать о нем, оставаясь в более менее класической традиции литературной беседы.
Безусловно, надо сказать, что представить формализм как нечто единое невозможно – существует так называемый классический формализм, связанный с движениями футуристов и обериутов. А также постклассический формализм, развившийся в ситуации постмодернизма, в частности в России его родоначальником послужила группа «Конкрет».
Разделение между классическим и постклассическим формализмом, важное в данном рассмотрении, очень размытое, как временное (Современные работы Ухайского и Шмырина) так и собственно стилистическое.
У каждого направления есть свои предтечи и «идеологии». Попробуем выявить их для ветвей формализма. Классический период – это время, идеологию которого можно связать со строчкой известной песни «Мы наш, мы новый мир построим». Дело в том, что в этот период сформировалась лингвистическая теория «речевых актов» Витгенштейна. Мы мыслим, используя мельчайшие семантические единицы – слова. Таким образом, реальность, воспринимаемая нашим мозгом, состоит из вербальных конструкций. А раз реальность есть слова, то ее можно изменять, эти слова произнося – совершая «речевые акты». Работы Фрейда и Юнга подготовили психологическое обоснование. Маркс, Толстой и Кропоткин - социальное, а первая мировая - политическое обоснование необходимости изменений.
Теперь о методах. К началу 20-го века само слово оказалось семантически выхолощено (что естественный процесс для старых языков) и нести функцию преобразователя могло с трудом. Появилась потребность в реформировании и/или пересоздания языка. Формалисты начала века преобразовывали язык, сознательно придавая ему черты психотропности (не случайно такое огромное число матричных текстов). Сдирая семантические оболочки, поднимая «самовитость» слова они пытались придать ему более функциональный вид.
Но случилась октябрьская революция, прошла вторая мировая война: «после Освенцима нельзя писать стихи». И, действительно, так больше писать оказалось невозможно – утратилась ясная и понятная цель творчества, да и сама его необходимость оказалась под вопросом. И …
Работы классического периода не прошли безрезультатно. Работы классических формалистов образовали некоторое новое семантическое пространство. В результате ряда причин оно оказалось доступно только ограниченному числу людей и оказалось не заменой или конкурентом, а параллельной реальностью к соц-реалистской семантике. Явление семантического пространства формализма уникально:  ни до не после указанного периода не складывалось объективной возможности для создания нового языка.
Новый формализм, основанный на теории «языковых игр» и терминах текстуальной реальности, выкристаллизовался в подмосковном Лианозово. Работы группы «Конкрет», в особенности Всеволода Некрасова, сформировали направление, где объектом стало само слово с его вариациями и взаимосвязями (стоит отметить семантические ряды конкретистов).
Искусство синкретично по своей природе, а 20-й век просто перестал придавать значение разделению творчества на кланы. Оказалось, что дом великолепно стоит и без внутренних перегородок и комнаты разделенные вуалями воздуха гораздо шире и удобней. Так оказалось, что визуализация и фонетизация текста может также нести смысловую нагрузку наравне со словами.

Пришла весна…	Весна весна весна весна Весна весна весна весна Весна весна весна весна И правда весна
(А.Фет)	(Вс. Некрасов)	(граф Этер Оборотень)

При практически тождественной семантической нагрузке слов, визуальный ряд становится доминирующим в полной семантической нагрузке.
Новый язык оказался создан: он включил в себя новые семантические единицы, основанные на структуралистском подходе к тексту и синкретизации органов чувств.
Пожалуй, стоит отметить еще один момент, отразившийся не только на формальной стороне творчества. «Искусство стало независимо». В классическом формализме автор брал на себя всю ответственность за определение сферы творчества. Наиболее нагляден в проявление такого волюнтаризма Дюшан, который буквально подбирал вещи на улице, чтобы дополнить свою выставку. Зритель, таким образом, исключался из сферы искусства, становясь внешним, чисто материальным фактором. Но постклассический формализм пошел дальше – он сделал внешним и автора. Теперь семантическое пространство формального искусства обладает своими внутренними закономерностями, в которых каждая последующая работа оказывается заранее обусловлена и логически следует из предыдущих  объективаций семантического пространства. (Объективацией пространства являются произведения искусства.) Примером использования этих законов является использование компьютеров для генерации текстов французской группой УЛИПО с начала 80-х годов.
Таким образом, сложилась ситуация параллельного существования двух полных (самодостаточных) семантических пространств, которые не зависят друг от друга. Попытки же с помощью законов одного пространтсва осмысливать другое (как эсхатологического формалистское, так и структуралистского эсхатологическое), на мой взгляд, обречены на провал и единственное их взаимодействие возможно лишь на уровне освоения текстов.

---