Эссе

|

Поэзия

|

Дебют

---

Михаил Горшков

 Тарзанка

 Забытый в суете пустых дорог,
 испачкан грязью майской злой метели
 июнь дойти до середины смог,
 две трети одолел затри недели.

 И он пока не растерял тепла,
 почти уже болезненного жара.
 Стекает день по плоскости стекла,
 и голова кружится от угара.

 Я звоном уничтожу тишину,
 разбив окно - последнюю границу,
 на землю вниз еще разок взгляну,
 взгляну и вверх - увижу в небе птицу.

 И вдруг услышу звон колоколов –
 светлейшие, из всех возможных, звуки -
 и на себя не тратя больше слов,
 шагну вперед, расправив в небе руки.

 Недолгий путь - шестнадцать этажей,
 каштан мне снизу нежно ветви тянет,
 но мой полет закончится скорей,
 чем эти ветви до меня достанут.

 Я не достигну высоты земли,
 и на асфальте кровь моей не станет,
 а люди будут думать, что смогли
 увидеть смерть мою, но тело лишь застали.

 Тарзанка все ж меня не подвела,
 я снизу посмотрю на ваши лица.
 Все перевернуто. Последних два узла
 я развяжу, чтоб мне освободиться.

 И вдруг пойму смысл колокольных слов,
 всю глубину сей языкастой чаши.
 И в мире перевернутых стволов
 пойду гулять, чтоб позабыть кричавших.
 

 ***

 Стрела, на небе не найдя преграды,
 падет туда же, где она была.
 И мне б прийти туда, где в детстве был я слабым,
 но, видно, не для всех Земля кругла.

 На свете есть пути, что не назад приводят,
 дороги есть, которым нет конца,
 но только лишь в пути есть память о свободе,
 в небесной синеве не разглядеть лица.

 И в тишине ночной мир стал вдруг черно-белым,
 и даже серость неба уж не в счет.
 И кем на свете был, как жил и что я делал
 расскажет только ветер. Но он, конечно, врет.
 

 Песнь Земли

 Нет ничего прекрасней декаданса,
 упадок, смерть - вот, что по духу мне.
 Нет ничего приятнее прогресса,
 когда трамвайным рельсом по спине.

 Или еще: как обольют бензином
 и сразу же предложат закурить.
 Вот в этом страсти пламени неугасимом
 мне долго предстоит еще прожить.

 И лезут вглубь, вгрызаются, как блохи.
 Ну, что им не сидится наверху?
 Ох, как же я хочу, чтоб все скорее сдохли,
 тогда я хоть немного отдохну.
 

 ***

 Коль в феврале была весна,
 то в марте быть зиме пристало.
 И нет оборванней листа,
 чем лист покрывшей небо стали.

 Ее на медленном огне
 до синевы подогревают.
 И что когда-то было вне
 причиной стало для печали.

 Под толстым слоем белизны
 с поддувкой от кондиционера
 мы верность сохраним манерам,
 не ждя от времени волны.

---